Путешествие Кон-Тики - Страница 13

— Эти молодые люди интересуются нашими новейшими картами. Помогите им!

Колеса завертелись дальше, и английский полковник Ламсден созвал совещание британской военной миссии в Вашингтоне, чтобы обсудить наши дальнейшие задачи и шансы на благоприятный исход предприятия. Мы получили кучу хороших советов и набор английского снаряжения, которое было доставлено на самолете из Англия, чтобы мы испытали его во время путешествия на плоту. Английский военный врач оказался рьяным поборником таинственного «акульего порошка». Нам достаточно будет высыпать в воду несколько щепоток порошка, если акула станет слишком нахальной, и она тотчас же исчезнет.

— Сэр, — вежливо спросил я, — мы можем положиться на этот порошок?

— Ну, — улыбаясь, произнес англичанин, — это именно то, что мы хотим выяснить!

Когда времени в обрез и приходится заменять поезд самолетом, а ноги автомобилем, тогда бумажник быстро становится тонким, как засушенный лист. После того как мы истратили деньги, полученные от продажи моего обратного билета в Норвегию, нам пришлось отправиться к нью-йоркским друзьям-компаньонам, чтобы привести в порядок финансовые дела. Там нас ждало неожиданное разочарование. Финансовый директор лежал в постели с температурой, а двое его товарищей были бессильны, пока он не поправится. Они не отказывались от нашего финансового соглашения, но в данное время они ничем не могли помочь. Они попросили нас на некоторое время отложить все дело — напрасная просьба, так как мы были не в состоянии остановить бесчисленные колесики, которые уже завертелись на полную скорость. Теперь мы могли думать только о том, как бы не свалиться; останавливаться или тормозить было слишком поздно. Наши приятели-компаньоны согласились ликвидировать синдикат, чтобы дать нам возможность действовать быстро и независимо от них.

И вот мы идем по улице, а в карманах у нас по-прежнему пусто.

— Декабрь, январь, февраль, — считал Герман.

— На худой конец, март, — добавил я, — но в марте мы обязательно должны отплыть!

Все представлялось нам неопределенным, но одно было нам ясно. Наше путешествие имело серьезную цель, и мы не желали, чтобы нас ставили на одну доску с акробатами, которые спускаются по Ниагаре в пустых бочках или высиживают 17 дней на верхушке флагштока.

— Только не быть в зависимости от фирм, торгующих жевательной резинкой или кока-кола, — заявил Герман.

В этом вопросе мы были совершенно согласны.

Мы могли раздобыть норвежские кроны, но по эту сторону Атлантического океана они не решали проблемы. Мы могли обратиться с просьбой о субсидии, но вряд ли нам дали бы ее на доказательство спорной теории; в конце концов именно поэтому мы затеяли путешествие на плоту. Вскоре мы убедились, что ни газетные тресты, ни отдельные меценаты не решаются вложить деньги в предприятие, которое сами они и все страховые общества считали самоубийственным; но если мы вернемся живыми и невредимыми, тогда все будет по-иному.

Положение было довольно мрачным, и в течение многих дней мы не видели никакого выхода. Тогда на сцене снова появился полковник Мунте-Кос.

— Вы на мели, ребята, — сказал он. — Вот для начала чек. Я могу подождать, пока вы вернетесь с островов Южного моря.

Еще несколько человек последовали его примеру, и вскоре полученных нами взаймы сумм оказалось достаточно, чтобы мы могли снова взяться за дело без помощи посредников и других коммерсантов. Пора было лететь в Южную Америку и приступить к постройке плота.

Древние перуанские плоты строились из бальсового дерева, которое в сухом состоянии легче пробки. Бальсовые деревья растут в Перу, но только далеко от побережья, за Андами; поэтому во времена инков мореплаватели добирались вдоль берега до Эквадора и там рубили огромные бальсовые деревья у самого Тихого океана. Мы собирались поступить так же.

В наше время путешественник сталкивается с coвершенно иными проблемами, чем во времена инков. В нашем распоряжении автомобили, и самолеты, и бюро путешествий; но чтобы дело не оказалось слишком легким, у нас зато имеются препятствия, называемые границами, на которых не в меру ретивые стражи с медными пуговицами проверяют вашу личность, перерывают ваш багаж и мучают вас бесконечными анкетами, если вы благополучно пройдете все предварительные испытания. Страх перед этими людьми с медными пуговицами заставил нас прийти к выводу, что мы не можем высадиться в Южной Америке с ящиками и чемоданами, полными странных вещей, и, вежливо раскланявшись, попросить на ломаном испанском языке разрешения построить плот и отплыть на нем. Нас, наверно, упрятали бы в тюрьму.

— Нет, — сказал Герман, — мы должны иметь официальное разрешение.

Один из наших приятелей из ликвидированного триумвирата был корреспондентом при Организации Объединенных Наций; он отвез нас туда на автомобиле. Когда мы вошли в большой зал заседаний, где представители всех народов сидели рядом на скамьях, все молча слушали горячую речь черноволосого русского, который стоял перед огромной картой мира, висевшей на стене. Эта сцена произвела на нас сильное впечатление.

Нашему приятелю-корреспонденту удалось во время перерыва завладеть одним из делегатов Перу, а затем одним из представителей Эквадора. Сидя в вестибюле на мягком кожаном диване, они внимательно выслушали наш проект переплыть океан с целью подтвердить теорию о том, что создатели древней цивилизации на их родине были первыми людьми, достигшими островов Тихого океана. Оба обещали информировать о нашем плане свои правительства и гарантировали нам содействие, когда мы прибудем в Перу и Эквадор. Проходивший через приемную Трюгве Ли, услышав, что мы его соотечественники, подошел к нам, и кто-то предложил ему отправиться с нами на плоту. Но для него было достаточно бурь и на суше. Помощник секретаря Организации Объединенных Наций, доктор Бенхамин Коен из Чили, известный археолог-любитель, дал мне письмо к президенту республики Перу, который был его личным другом. В вестибюле мы встретили также норвежского посла Вильгельма фон Мюнте-Моргенстьерне, который с этого времени оказывал экспедиции неоценимую помощь.